Зерна веры

Вера — стержень души человеческой, стимул движения вперед. Она устремлена в будущее, живет надеждой на лучшее, наполняет людей жизненной энергией и смыслом собственного существования. Без нее растерян человек, не­спокоен. Вера не может существовать без идеи и цели как двигателей развития мыслей, чувств и их производной — материи. Без идеи и цели лю­ди идут в никуда, в пустоту.

Общественная, национальная или государ­ственная идея, подкрепленная авторитетом ее создателей, способствует вере в государство и его завтрашний день, объединяет людей в их движении к общей для всех цели. Отсутствие веры в государство лишает уверенности каждо­го человека в своем будущем, в своих силах и в результатах своей деятельности. А уверенность в своих силах, способностях и возможностях, как известно, рождает самоуважение и любовь к себе, создает сильных личностей и индиви­дуальностей. Если не верить в себя, то вся жизнь пройдет в ожидании помощи со сторо­ны. Слабый, не уверенный в себе человек не может творить, он не сможет понять других, уважать их, не сможет защитить ближнего и постоять за себя и за справедливость. Уважение к себе приводит к уважению и пониманию дру­гих, доверию к ним. Однако абсолютное или легкомысленное доверие словам и действиям других приводит к изменению собственного мировоззрения и ухудшению собственной судьбы. Опрометчиво верить в любую идею, де­ло, словам любого человека просто так, без до­статочных на то оснований,— это неоправдан­ный риск.

Рискованно верить педагогу, у которого плохо воспитаны собственные дети; целите­лю, страдающему рядом заболеваний; пред­сказателям, астрологам и другим «волшебни­кам», в собственной жизни и семье которых нет мира и порядка. Рискованно верить свя­щеннику, дерущемуся в парламенте или за церковное имущество; в религию, насилием или обманом собирающую своих сторонни­ков, разделяющую знания на белые и черные, ограничивающую рамки познаний; в государ­ство, безразлично относящееся к своим граж­данам. Священнослужители, врачи, учителя, являющиеся примером добропорядочности, чести и совести в служении Добру и Справед­ливости, помогающие людям объединяться в трудные времена, жертвующие ради других своим имуществом, здоровьем и собственной жизнью, вызывают особое уважение и почте­ние. Люди, которым не верят или которые ни­кому не верят, заслуживают сожаления. Такие люди в жизни стараются казаться, а не быть, поскольку быть труднее, чем казаться, и быть на чужом месте гораздо легче, нежели на своем. Легко верить вообще, уважать и любить весь мир — это ни к чему не обязывает и не требует никаких затрат. Гораздо труднее уважать и любить конкретного человека, заботиться о нем.

Стремление к любви, добру, справедливо­сти и порядку, создавшим жизнь в Космосе и на Земле,— естественная потребность ду­ши человека. Неутолимая жажда справедли­вости и мечты о счастливом будущем рожда­ют идеи построения общества, свободного от унижений, бесправия и бедности. На основе таких идей созревали мечты о создании го­рода Солнца, страны Утопии и Коммунизма.

К сожалению, пока не осуществились веко­вые мечты человечества — ни один народ, ни одно государство до сих пор так и не построи­ли свободного общества, не создали справед­ливого государства. Но мечты эти уже овладе­ли сознанием людей, и, раньше или позже, будут осуществлены. В противном случае че­ловеческое общество, раздираемое противо­речиями и несправедливостью, перестанет су­ществовать.

Вера в сверхъестественные силы в приро­де, в самом человеке, страх и уважение перед ними породили веру в Бога, воплотившуюся в идею создания религии. Вера в Бога и рели­гия, Бог и Христос, церковь и храм — поня­тия далеко не равнозначные. Бог как основа жизни существует сам по себе, вне нашего со­знания и желания. Он не создан людьми, не мог быть ими придуман и, естественно, не может быть втиснут в рамки той или иной ре­лигии. Истинный смысл веры в Бога состоит в субъективном ощущении Его сущности каждой конкретной душой, искренне стремя­щейся к ненасильственному духовному объе­динению со всеми людьми Земли единой идеей созидания добра и справедливого вза­имного сосуществования. Лишь на этой осно­ве может быть построена религия или идеоло­гия третьего тысячелетия.

Вера — это чувство, религия — идеология. Вера постоянна, религии же меняются по тре­бованию времени или по прихоти определен­ных групп людей. Религии, ранее существо­вавшие и существующие теперь, выражали и выражают идеологические и экономические интересы определенных социальных слоев общества, но не всего общества в целом, поэ­тому они не могут считаться всецело верными и справедливыми.

Вера в Бога зародилась одновременно с по­явлением первого человека на Земле, с ощу­щения им неведомой, необъяснимой и одно­временно прекрасной живой Силы вокруг себя и в себе самом. Силы, пронизывающей все су­щество Вселенной и устанавливающей опреде­ленный ритм и строгий порядок в жизни людей и в явлениях природы: рождение, жизнь и смерть всего сущего, смену времен года, дня и ночи и т. д. Возможно, ее называли сначала не Богом, а как-то иначе, но первочеловек чувст­вовал на протяжении всей своей жизни ее присутствие в вещах ему близких и знако­мых — в растительности, животных, в явлени­ях природы и т. п. Он интуитивно ощущал эту Силу в образе определенного дерева, живо­тного или явления природы, освящал, одухот­ворял их и преклонялся перед ними, как сей­час преклоняются перед иконами. Дерево или явление природы было для человека символа­ми Бога, а не просто растением, громом или дождем.

Вырезанные из дерева или вырубленные из камня фигуры людей или животных также яв­лялись символами Бога, которые человек оду­хотворял и ублажал жертвоприношениями, поклонялся им как своим защитникам от напа­стей и врагов. Позже это явление кто-то по глу­пости или из своекорыстных целей назвал фе­тишизмом, а людей — идолопоклонниками или язычниками, а их веру — язычеством. Дру­гие, как водится, стали повторять эти терми­ны, не задумываясь над их истинным проис­хождением и сущностью. Они стали называть язычниками людей, понимающих и символи­зирующих Бога совсем иначе, чем церковь. Но это — явное искажение действительности: на­ши предки поклонялись природе так же, как сейчас верующие поклоняются иконам. Каж­дое явление природы возбуждало у человека то же самое чувство, какое сейчас возбуждает каждая конкретная икона у верующего в нее. Без чувства и веры икона, как и дерево, будет не более чем просто дерево и просто холст или доска с нарисованными на них ликами.

Христианство переняло суть религии у так называемых язычников с той лишь разницей, что «язычники» одухотворяли созданную Бо­гом живую природу, а христиане — нарисо­ванные человеком портреты святых. Библия же создавалась не на пустом месте, а на основе ранее существовавших религий, а также ми­ровоззрений, обычаев и традиций народа из­раильского, решившего увековечить в этом па­мятнике древности свою историю и общече­ловеческие законы, выработанные всем чело­вечеством в течение тысячелетий. У древних россов (руссов) существовала своя дохристи­анская ведическая религия, основанная на по­читании Природы как матери всего сущего, на уважении ее объектов и явлений, которым на­ши предки, словно живым существам, давали различные имена. Они не отделяли себя от природы, не противопоставляли себя ей, не глумились над нею.

Разноликое человеческое общество на про­тяжении истории выделяло из своей среды бо­лее знающих соплеменников — ведунов, мудрецов, знахарей, способных определенным образом объяснять процессы, происходящие как в природе, так и в самом человеке. Внима­тельно наблюдая за природными явлениями, поведением людей, животных и растений, они накапливали специфические, неведомые дру­гим людям знания и умения, хранили и совер­шенствовали их вместе с традициями, обычая­ми и нравами народа и передавали по наслед­ству избранным ими людям. Пользуясь этими знаниями и своим величием в глазах сопле­менников, жрецы, со временем, стали гово­рить от имени Бога. От его же имени они уста­навливали законы общества, распоряжались имуществом, судьбами и жизнями людей. С этого момента человеческая слабость жрецов к славе и могуществу привела к тому, что поли­тика и экономика стали занимать основное ме­сто в религии.

С ростом численности населения и расслое­нием его на различные социальные группы и классы возникла потребность в упорядочении общественной жизни народов, определении прав и обязанностей каждого слоя населения или класса, каждого человека, необходимость в послушании общества определенным груп­пам людей, взявшим на себя право повелевать другими. Для этого нужно было объединить людей общей для всех идеей. Наличие множе­ства богов, которым поклонялись, такой воз­можности не давало, а управлять свободными и сильными людьми, имеющими друг с дру­гом мало общего, становилось не только труд­нее, но и опаснее. Другой причиной объедине­ния служила жажда власти жрецами, считав­шими себя избранниками Божьими и его на­местниками на Земле. Они обожествили и власть светскую, поскольку существовать в одиночку без нее со временем становилось не­возможным. Интересы каждой конкретной личности при этом не учитывались.

Для укрепления своего авторитета и положе­ния наместников Бога на Земле, для поддер­жания в них уверенности в существовании Бо­га и страха за прегрешения перед его и своей властью, жрецы, на протяжении истории существования человечества, являли народам пророков — учителей, якобы рожденных от Бога и земной женщины. Во время ослабления или упадка одних религий, общественных или государственных идеологий появлялась острая необходимость замены их другими, соответст­вующими новому времени. Щей требуют свое­го вдохновителя и организатора, время их рождает. Такие ситуации происходили перед рождением Зороастра, Будды, Христа, Маго­мета и, как это ни странно покажется кому-то на первый взгляд, Ленина. Это происходит и сейчас, особенно в России. Перед появлением Христа, Магомета, а позже и Ленина была подготовлена почва, ожидавшая семени для рождения новых идеологий и религий. Эти лю­ди появлялись не случайно. И если бы учителя человечества в такие периоды времени не рож­дались, их пришлось бы выдумывать, и выду­мывали, чтобы заглушить смятение и запол­нить пустоту в душах людей, повести их к опре­деленной цели.

Первые сведения об учителе человечества появились многие тысячи лет назад. По ведиче­ским источникам он был из племени руссов — ариев, передвигавшихся с севера теперешней России на территорию современной Индии. Около трех тысяч лет назад учителем был при­знан Зороастр (Заратуштра), чуть позже — Будда (Шакья-Муни, Сиддхартхи Гаутама), также, по преданиям, рожденный от Бога и земной женщины; две тысячи лет назад — Иисус Христос, а в 7 веке н. э.— Магомет.

Вера в своего бога объединяла только опре­деленную общность людей, других это не за­трагивало в силу отсутствия у них понятия ис­тинного Бога и космического Закона справед­ливости. Одним из близких к нам по времени учителем человечества был легендарный Иисус Христос, появление которого послужи­ло рождению христианства. По преданиям, он много странствовал по свету, изучая жизнь. Был знаком с ведической, авестийской рели­гией и буддизмом, обладал необычными по тем временам знаниями и способностями. По­нимаемым и уважаемым при жизни, к сожале­нию, он был не многими. Люди подозрительно относились к его словам и поступкам, случа­лось — избивали. Иисус имел свою цель — ду­ховное просвещение людей и свой удел — при­нять мученическую смерть на кресте. Однако верующее человечество продолжало убивать и грабить себе подобных с не меньшей жестоко­стью, чем до того, как узнало Христа и «про­никлось» его заповедями «Не убий», «Не по­желай чужого». Убивали и желали.

На Русь христианская православная религия «пришла» вместе с мессионерами-византийцами по велению великого князя киевского Владимира в 988 году, решившего этим под­нять престиж Руси в глазах Европы и стать правопреемником византийской империи. По свидетельствам очевидцев того времени, небо над русской землей было багровым от горящих селений и человеческих тел. По красным от крови рекам, привязанные к идолам, плыли тысячи трупов людей, не желавших расста­ваться с религией своих предков и своими бо­гами, в которых они верили. Византийские священники намеренно уничтожали источни­ки русской ведической религии, выкорчевы­вали все, что было связано с культурой, обы­чаями и историей русского народа, силой на­вязывая обычаи и культуру совершенно не по­хожего на нас и далекого нам по духу библейского народа. Многие годы не стихали волнения людей, поднимавшихся на борьбу с вандалами. В жестокости «святому» Владимиру было мало равных среди людей. Это творилось якобы во имя Бога и по его желанию. Во всех построенных греческих монастырях были отве­дены специальные помещения, куда бросали вероотступников, и комнаты пыток для «бе­сед» с непонятливыми. В эти категории входили люди, сопротивлявшиеся навязанной им ре­лигии, и крестьяне с монастырских земель, не желавшие мириться с жестокой эксплуата­цией и своим полуголодным существованием. Выправление недовольных происходило с благо­словения священников и под их неусыпным на­блюдением. С тех пор и повелось на Руси убивать и морить голодом свой собственный народ в угоду чужому. Мы оттолкнулись от своего берега и не пристали к чужому, так и качаемся на волнах уже многие столетия, не видя радости от своего госу­дарства, его идеологии и религии.

Однако ни князь Владимир, принявший на вооружение христианскую идею, ни его по­следователи, любившие себя и власть значи­тельно больше, нежели Бога и Иисуса Хри­ста, не смогли объединить собственных со­племенников новой идеологией для движе­ния к счастью и свободе. Более того, пользуясь раздорами между русскими князья­ми, Чингисхан смог разбить и завоевать мно­гие разрозненные княжества за сравнительно небольшой период времени.

Но и после ига Золотой Орды церковь и власть, инфицировавшие Русь христианской религией, ничего положительного для народа по его освобождению от духовных пут не сде­лали. Политика и экономика продолжали уп­равлять религией, как и прежде,— в 1654 году начался раскол между священнослужителями, проповедовавшими старую веру, и священ­нослужителями новой формации по поводу отправления обрядов и исправления церковных книг. И снова потекла рекой кровь тех, кто не был согласен с нововведениями Никона. Не смогли, видимо, Аввакум и Никон убедить один другого и свою паству в правоте своих слов и действий, если один уничтожал своих противников физически, другой уводил своих сторонников в леса подальше от новой церкви или подстрекал их к самосожжению. Человече­ская жизнь для государства и церкви была де­шевле церковных ритуалов: креститься тремя перстами вместо двух, кланяться земно или поясно, называть Христа Исусом или Иису­сом? Могу с полной уверенностью сказать, что религия, приходящая через насилие и ложь, пытки и кровь, не имеет ничего общего с верой в Бога!

И космический Закон равновесия решил судьбы обоих «священнослужителей» справед­ливо: патриарх Никон из-за своего непомерно­го властолюбия лишился патриаршества и пробыл в монастыре 15 лет. Протопоп Аввакум был сожжен на костре со своими соратниками на следующий год после смерти Никона.

Однако это не послужило предостережением другим. Фанатично настроенные верующие, добровольно отказавшиеся от собственной во­ли и собственных взглядов на жизнь, и позже избивали и уничтожали людей, не похожих на них, обладающих необычными для других зна­ниями, называя их колдунами и другими про­звищами, запрещали им жить рядом с собой. Примером тому может служить судьба перво­печатника Ивана Федорова, которого церковь обвинила в ереси только за то, что он покусил­ся на ее привилегию писать книги.

Так ли велика в делах своих церковь, так ли близка она к Богу? Она убивала и помогала убивать людей тысячами, за малейшую про­винность держала в своих подземельях, граби­ла, тормозила развитие нового, прогрессивно­го. Хотела через страх, смерть и страдания при­вести людей в рай, чего с неменьшим рвением добивались и большевики, желавшие желез­ной рукой пролетариата привести людей к сча­стью. И те и другие в конечном итоге были на­казаны по космическому Закону справедливо­сти: Церковь потеряла своих веками фанатич­но, слепо «верующих» прихожан, в короткий срок переставших верить в Бога, уничтожав­ших иконы, церкви и своих пастырей. Это слу­чилось потому, что христианские и исламские священнослужители не сумели за столетия объяснить людям смысл веры и истинную сущность Бога.

Большевики, построившие свое государство путем лжи и насилия, через 70 лет правления потеряли это государство вовсе, оставив власть и судьбы народов бездуховным, слабым умом людям. Теперь, когда пришла относительная свобода совести и стало модно верить в Бога, бывшие партработники, полностью потеряв­шие доверие сограждан и объединяющую людей идеологию, решили реанимировать труп — оживить старую Церковь, уповая на идею не оправдавшей себя религии, бездумно расходуя народные средства на строительство дорогостоящих культовых зданий. Некоторые же священнослужители, видя, за счет чего это строится и восстанавливается, слыша, как стонет, нищает и дичает народ, как распина­ется и насилуется власть и деньги имущими на­ша Родина, не возражают государственным ворам, не встают на сторону униженных и обездоленных. Они занялись зарабатыванием денег: освящают воровскую власть, воровские малины, воровской бизнес, шоу-постановки с обнаженными девицами, молча наблюдают за приватизацией душ наших детей.

Не лучше вело себя и католическое христи­анство. Под идейным вдохновительством и ру­ководством священнослужителей собирались в полки крестоносцы, а позже и конкистадоры, чтобы приводить людей, населявших иные земли, к своей вере, «убеждая» их мечом и ог­нем, сжигая города и селения, уничтожая ста­риков, женщин и детей, стирая целые народы с лица Земли. «Учили» нехристей любить Бога, именем которого церковь уничтожала города и народы только потому, что люди, населявшие эти города и народы, жившие в них, не верили в их бога, не разделяли их взглядов, не разго­варивали на их языке и, самое главное, не хотели делиться с церковью своим имуществом. Может, про таких И. С. Крылов в своей басне о волке и яг­ненке сказал: «Ты виноват лишь тем, что хочется мне кушать». Католические священники отправи­ли на тот свет тысячи невинных людей, проведя их через суды инквизиции. Через многочисленные погромы и большую кровь нередко происходили раздоры и между самими христианами Западной Европы, по-разному понимавшими Бога и веру в него. Например, только за одну ночь на 24 августа 1572 года на празднике святого Варфоломея было уничтожено католиками около 30 тысяч гугенотов в Париже него пригородах. Эту резню возглави­ла королева-мать Екатерина Медичи. Христи­анская религия, как впрочем, и исламская, гу­сто замешана на крови. Нетерпимость веры, по­громы и религиозные войны не прекращаются до наших дней.

Может, поэтому, в противовес христианст­ву, зародилась новая религия — магометанекая. Но и в ней нетерпимость веры, лишенная всякой логики и человеколюбия, достигала прежде и достигает теперь устрашающих раз­меров. С момента своего зарождения ислам по­казал себя воинствующей религией. Именем Аллаха было истреблено огромное количество «неправоверных» персов, зороастрийская ре­лигия которых через кровь людей была в одно­часье заменена исламом. Мусульмане наших дней с криками «Аллах акбар!» подбадривали себя, уничтожая мирных женщин, детей и ста­риков Буденновска. На пороге 21 века они взя­ли на вооружение средневековые суды шариа­та,— набор правил, предписывающих людям каждый шаг их поведения. Как и христиане, они не принимают во внимание, что мысль не­возможно поместить в рамки правил, а душу человеческую ограничить мелочными закона­ми. Не ведают, что и Христос был преследуем и казнен за то, что думал и поступал иначе, нежели предписывалось властями. «Последова­тели» Христа, не понимая смысла его жизни и смерти, осуждали и осуждают инакомысля­щих, как когда-то и его гонители.

Но и мусульмане, как и христиане, не из­бежали раскола на различные религиозные течения и многочисленные секты, понимаю­щие по-своему и Бога и религию, не подчи­няющиеся официальной церкви, не считаю­щиеся с судьбами людей, да и с Богом тоже.

Именем Бога как объединяющей идеей ве­ками прикрывали люди свои корыстные цели, завоевывая чужие территории и присваивая чужое имущество, делая людей духовными ра­бами. Они сочиняли для себя религии и веру, которыми можно было оправдать беззакония и безнаказанно убивать не согласных с их мне­ниями и традициями. Больно видеть, как и в наши дни, священнослужители различных кон­фессий дерутся между собой за сферы влия­ния, церковное имущество, приходы и прихо­жан. Разделяются на автокефальные церкви, отделяясь один от другого, забывая о своем ос­новном предназначении и о Боге тоже. Религии в том виде, в котором они находятся, не вы­полняли ранее и не выполняют сейчас своей основной задачи — веры в единого Бога для всех людей Земли, служение людям, защиты их душ от насилия и пороков.

За всю историю своего существования рели­гии разных направлений не только не смогли объединить людей Земли человеколюбивой идеей, но и залили себя с головы до ног чело­веческой кровью. Пришло время новой рели­гии, которая служила бы объединению людей цивилизованных, духовных, вне зависимости от их национальности, цвета кожи и места проживания. Вера в Бога не должна быть пред­ставлена различными религиями, не может служить способом материального обогащения определенной категории лиц, говорящих от имени Бога. Бог не имеет национальности, ни­кто не может говорить и действовать от его имени, не может быть ни свидетелем, ни по­средником между ним и человеком. А священ­ником, дающим разъяснения известным с до-библейских времен общечеловеческим зако­нам, должен становиться чистый душой и по­мыслами, лучший из верующих. Храм же у человека может быть там, где ему хорошо, где он может ощущать себя защищенным, чувст­вовать влечение к добру, творить добро и об­щаться с Богом. Этим местом для верующего могут служить не только дорогостоящие цер­ковь, костел, мечеть, кирха и т. п., но и про­стой дом, лес или степь. Бог и его Храм долж­ны быть непременно и, в первую очередь, в ду­ше каждого человека, в его совести.

История религий и история развития чело­веческого общества невольно могут вызвать сомнения в существовании Бога или в его единстве. А что если Бог имеет две ипостаси — бога добра и бога зла, приглашающие нас каж­дый на свой путь. А может быть, действительно добро неотделимо от зла и они не могут сущест­вовать одно без другого? Не потому ли и вся на­ша жизнь состоит из борьбы добра со злом? Может быть, мы, как микробы, как какие-то водоросли, служим накопителями энергии до­бра и зла, отдавая эту энергию космосу для поддержания вечного круговорота энергии? А кровь каждого конкретного человека, его боль и слезы, его любовь и ненависть собственного значения не имеют?